Отверстие в танке, через которое танкист смотрит на окружающую действительность, называется триплекс. Это такой узенький прямоугольничек, который не дает почти никакого обзора — ты можешь смотреть только вперед, и то в рамках нескольких квадратных сантиметров. Когда танк едет по неровной местности, заезжает в канавы и выбирается из них, в триплексе ритмично мелькает то содержимое канавы с ее грязью и темнотой, то небо. Пейзажи обозревать при этом не удается, и создается впечатление, что внешний мир состоит только из грязи и неба, поочередно сменяющих друг друга. Гусеницы с тарахтением перебирают землю, танкиста подкидывает, в триплексе: грязь-небо-грязь-небо-грязь…
Иногда наше осознавание в повседневной жизни сужается до триплекса: жизнь кажется темной глинистой канавой, с краткими просветами неба, которые скоро опять сменятся жижей внизу. И если нам удается вспомнить, что вовсе не обязательно все время сидеть в танке, мы можем открыть для себя обзор во все возможное количество градусов; можем открыть для себя массу запахов и звуков, температур и положений тела в пространстве. Мы можем встретить других людей, отправиться куда угодно, прыгнуть с парашютом и оказаться совершенно свободными в том самом небе, которое вдруг являет себя совершенно бескрайним…
И нам совсем не нужно физически выходить из своего танка, потому что в нем нет ни капли реальности. Он нам просто чудится, никакого танка на самом деле нет. Танка нет.
